Евгений Долматовский. Все только начинается.Стихи и песни. О светлой Африке,о любви, фантазерах и строителях.Москва: Советский писатель, 1961.

Юбилеи вокруг, годовщины,
Круглых дат центробежный полет.
Были мальчики, стали мужчины,
Зря надеялись — нас обойдет.

Я все вспоминаю тот дачный поезд,
Идущий в зеленых лесах по пояс,
И дождь, как линейки в детской тетрадке,
И юношу с девушкой на площадке.

Июль зеленый и цветущий.
На отдых танки стали в тень.
Из древней Беловежской пущи
Выходит золотой олень.

Над горизонтом низко Южный Крест,
Холодное созвездье этих мест.

А ночь, как печь, и призрачно далек

Ты помнишь это дело о поджоге
Рейхстага?
Давний тридцать третий год...
Огромный Геринг, как кабан двуногий,

Я верил в детстве искренне и твердо,
Что мир не существует без меня.
Лишь отвернусь — и очертанье стерто,
Сомкну ресницы — вот и нету дня.

Вновь испытанье добром и злом.
Над храмом, над лавкою частника,
Всюду знакомый паучий излом —
Свастика, свастика, свастика.

Я не возьму тебя в кино -
Там честь солдата под угрозой:
Не плакавший давным-давно,
Я там порой глотаю слезы.

Бангалор, Бангалор,
          навсегда он запомнился мне
Отпечатками детских ладошек
                     на белой стене.

Движенья акробатов отработаны,
Блестит в лучах прожекторов трико.
Простившись с повседневными заботами,
Под куполом юнцы парят легко.

Родина слышит,
Родина знает,
Где в облаках ее сын пролетает.
С дружеской лаской, нежной любовью

В метро трубит тоннеля темный рог.
Как вестник поезда, приходит ветерок.

Воспоминанья всполошив мои,

Во второй половине двадцатого века
Вырастает заметно цена человека.
И особенно ценятся мертвые люди.
Вспоминают о каждом из них, как о чуде.

«Не ходи по старым адресам»,-
Верный друг меня учил сурово.
Эту заповедь я знаю сам,
Но сегодня нарушаю снова.

Юный барабанщик, юный барабанщик,
  Он в шинелишке солдатской
Поднимает флаги пионерский лагерь,
Юный барабанщик тут как тут.