Наш ум порой — что поле после боя,
Когда раздастся ясный звук отбоя:
Уходят сомкнутые убылью ряды,
Никогда, нигде один я не хожу,
Двое нас живут между людей:
Первый — это я, каким я стал на вид,
Мефистофель шёл, гуляя,
По кладбищу, вдоль могил…
Теплый, яркий полдень мая
Мечты, твои любовницы,
Летают впопыхах!
Они, как ты — чиновницы,
Летят по небу журавли,
Свои меняя корабли,
Летят над талою землёю,
Когда тяжёлая истома сердце давит,
Мечтаем: скоро ль смерть нас призовёт ко сну,
Жизнь новых прелестей пред очи не поставит,
Когда он наконец почти совсем помешан,
Когда в груди его чахотка развилась, —
С ним внешний мир вполне уравновешен,
Когда на краткий срок здесь ясен горизонт
И солнце сыплет блеск по отмелям и лудам,
Ни Адриатики волна, ни Геллеспонт
Как красных маков раскидало
По золотому полю жниц;
Небес лазурных покрывало
Истосковались вы, любезные друзья!
Дней лучших нет, и не идет спасенье…
Прочтёмте же скорее в утешенье
Из тяжких недр земли насильственно изъяты,
Над вечно бурною холодною волной,
Мурмана дальнего гранитные палаты
Из твоего глубокого паденья
Порой, живым могуществом мечты,
Ты вдруг уносишься в то царство вдохновенья,
И подумаешь, бросив на край этот взоры:
Здесь когда-то, в огнях допотопной земли,
Кто-то сыпал у моря высокие горы,
И они в звуках песни, как рыбы в воде,
Плавали, плавали!
И тревожили ночь, благовонную ночь,
Звуками, звуками!
Вызывала она на любовь, на огонь,
Голосом, голосом,
Зёрнышко овсяное искренно обрадовалось, —
Счастье-то нежданное! корешком прокрадывалось
Смело и уверенно по земле питательной,