Нет тебя тревожней и капризней,
Но тебе я предался давно
От того, что много, много жизней
Ты умеешь волей слить в одно.
И сегодня… Небо было серо,
День прошёл в томительном бреду,
За окном, на мокром дёрне сквера,
Дети не играли в чехарду.
Ты смотрела старые гравюры,
Подпирая голову рукой,
И смешно-нелепые фигуры
Проходили скучной чередой.
«Посмотри, мой милый, видишь — птица,
Вот и всадник, конь его так быстр,
Но как странно хмурится и злится
Этот сановитый бургомистр!»
А потом читала мне про принца,
Был он нежен, набожен и чист,
И рукав мой кончиком мизинца
Трогала, повёртывая лист.
Но когда дневные смолкли звуки
И взошла над городом луна,
Ты внезапно заломила руки,
Стала так мучительно бледна.
Пред тобой смущённо и несмело
Я молчал, мечтая об одном:
Чтобы скрипка ласковая пела
И тебе о рае золотом.
<Май 1910 года>
Источник: gumilev.ru
Николай Гумилёв → 44. Я не буду тебя проклинать…
Николай Гумилёв → 6. Смерть (Нежной, бледной, в пепельной одежде…)
Николай Гумилёв → Акростих (Аддис-Абеба, город роз…)
Николай Гумилёв → Память («Как я скажу, что я тебя буду помнить всегда…»)