О Боже, Боже, эта глубь —
Твой голубой живот.
Златое солнышко, как пуп,
Усталый день склонился к ночи,
Затихла шумная волна,
Погасло солнце, и над миром
Тихо дремлет река.
Тёмный бор не шумит.
Соловей не поёт
Небо ли такое белое
Или солью выцвела вода?
Ты поешь, и песня оголтелая
Небо сметаной обмазано,
Месяц как сырный кусок.
Только не с пищею связано
1Гей вы, рабы, рабы!
Брюхом к земле прилипли вы.
Не стихов златая пена
И не Стенькина молва, —
Пониковская Елена
Не стану никакую
Я девушку ласкать.
Ах, лишь одну люблю я,
Не ругайтесь! Такое дело!
Не торговец я на слова.
Запрокинулась и отяжелела
Над окошком месяц. Под окошком ветер.
Облетевший тополь серебрист и светел.
Дальний плач тальянки, голос одинокий —
Мои мечты стремятся вдаль,
Где слышны вопли и рыданья,
Чужую разделить печаль
Старинный друг!
Тебя я вижу вновь
Чрез долгую и хладную
Еще закон не отвердел,
Страна шумит, как непогода.
Хлестнула дерзко за предел
Из-за леса, леса темного,
Подымалась красна зорюшка,
Рассыпала ясной радугой
Песня, луг, реки затоны,—
Эта жизнь мне только снится.
Свет от розовой иконы