Я дважды любил: две волшебницы-девы
Сияли мне в жизни средь Божьих чудес;
Они мне внушали живые напевы,
Знакомили душу с блаженством небес.
Одну полюбил, как слезою печали
Ланита прекрасной была нажжена;
Другую, когда её очи блистали
И сладко, роскошно смеялась она.
Исчезло, чем прежде я был разволнован,
Но след волнованья остался во мне;
Доныне их образ чудесный закован
На сердце железном в грудной глубине.
Когда ж я в глубоком тону размышленьи
О тёмном значеньи грядущего дня, —
Незапно меня посещает виденье
Одной из двух дев, чаровавших меня.
И первой любви моей дева приходит,
Как ангел скорбящий, бледна и грустна,
И влажные очи на небо возводит,
И к персям, тоскою разбитым, она
Крестом прижимает лилейные руки;
Каштановый волос струями разлит…
Явление девы, исполненной муки,
Мне день благодатный в грядущем сулит.
Когда ж мне является дева другая,
Черты её буйным весельем горят,
Глаза её рыщут, как пламя сверкая,
Уста, напрягаясь, как струны дрожат; —
И дева та тихо, безумно хохочет,
Колышась, её надрывается грудь:
И это виденье мне горе пророчит,
Падение терний на жизненный путь.
Пред лаской судьбы и грозой её гнева
Одна из предвестниц всегда прилетит;
Но редко мне видится первая дева, —
Последняя часто мне смехом гремит:
И в жизни я вижу немногие розы,
Помногу блуждаю в тернистых путях;
Но в радостях редких даются мне слёзы,
При частых страданьях есть хохот в устах.
Источник: Стихотворения Владимира Бенедиктова. Первая книга. [Издание третье]. — СПб.: в типографии Департамента внешней торговли, 1842. — С. 9—11
Владимир Бенедиктов → Буря и тишь
Владимир Бенедиктов → В деревне («Нива зелёным ковром покрывается…»)