Женщину ль опутываю в трогательный роман,
просто на прохожего гляжу ли —
каждый опасливо придерживает карман.
Ежедневно
как вол жуя,
стараясь за строчки драть, —
Сегодня
забыты
нагайки полиции.
От флагов
и небо
огнем распалится.
Поставить
улицу —
она
от толп
Тщетно отчаянный ветер
бился нечеловече.
Капли чернеющей крови
Барбюс обиделся — чего, мол, ради критики затеяли спор пустой?
Я, говорит, не французский Панаит Истрати, а испанский Лев Толстой.
Говорят, что критики названия растратили — больше сравнивать не с кем!
И балканский Горький — Панаит Истрати будет назван ирландским Достоевским.
Говорят — из-за границы домой попав, после долгих во́льтов,
Рабочий
утром
глазеет в газету.
Видит Антанта —
не разгрызть ореха.
Зря тщатся.
Читайте железные книги!
Под флейту золоченой буквы
полезут копченые сиги
1. Ты ешь?
2. Эту еду подвозит паровоз.
3. Паровоз питает донецкий уголь.
1. Ты обут? Тебя обувает фабрика.
2. Фабрика питается донецким углем.
3. Донецкий уголь добывает разутый шахтер.
1. Ты одет?
2. Фабрика дает тебе одежду.
3. Донецкий уголь питает фабрику.
1. Тебе светло?
2. Этот свет от электрической станции.
3. Донецкий уголь питает станцию.
1. Тебе тепло?
2. Тепло дает печь, печь питает уголь.
3. Уголь в холоде добывает шахтер.
ТОВАРИЩ!
1. У шахтера нет чая, нет табаку, нет сахару. Помоги ему всем этим!
2. Довольный, удвоит усилие шахтер.