Мёртвой тенью бестелесной
День слоняется по дому,
Он бы, может, и воскрес, но –
Кто же любит быть ведомым…
Репутацией рискуя,
Грубо, будто я не слышу,
Поминает небо всуе
За свинцовый свет над крышей.
Как наждачная бумага,
Рвёт обидой тело/душу,
Заползает в книги Нагом,
Всё роняет, портит, рушит.
Забиваясь в угол тёмный,
Там рыдает то и дело,
Приставляя нож к ярёмной
Ямке с воплем: – Надоело!
Может быть – прихлопнуть гада?
Столько крови перепортил!
Испугается: – Не надо,
Вот к столу вино и тортик!
Посидим на кухне чинно,
Дружбу рюмочкой упрочим,
Промурчит: – Ну всё, Ирина,
Я прошёл! Спокойной ночи…
