Итак — ее уж нет,
Сей пристани спокойной,
Где добрый наш поэт
Играл на лире стройной,
И, счастия достойной,
Пройдя стезю честей,
Мечтал закатом дней
Веселым насладиться
И с жизнию проститься,
Как ясный майский день
Прощается с природой!
Исчезла мирна сень!
С харитами, с свободой,
В сем тихом уголке
Веселость обитала,
И „с сердцем на руке“
Там дружба угощала
Друзей по вечерам!
Но время все умчало,
И здесь — навеки там!
Как весело бывало,
Когда своим друзьям,
Под липою ветвистой
С коньяком чай душистой
Хозяин разливал
И круг наш оживлял
Веселым острым словом!
О, дерево друзей!
Сколь часто темным кровом
Развесистых ветвей
Ты добрых осеняло;
Сколь часто ты внимало
Веселым мудрецам,
Кудрявых од разборам,
Шутливым, важным спорам,
И Пушкина стихам!..
Сколь часто прохлажденный
Сей тенью Карамзин,
Наш Ливий-Славянин,
Как будто вдохновенный,
Пред нами разрывал
Завесу лет минувших,
И смертным сном заснувших
Героев вызывал
Из гроба перед нами!
С подъятыми перстами,
Со пламенем в очах,
Под серым юберроком
И в пыльных сапогах
Казался он пророком,
Открывшим в небесах
Все тайны их священны!
И наш мудрец смиренный,
Козлятьев незабвенный
Оратору внимал,
С улыбкой одобрял
И взором выражал
В молчанье все движенья
Души своей простой!
Он кончил путь земной!
Но как без восхищенья
О добром говорить!
О! можно ли забыть
Сей взор приятный, ясной,
Орган души прекрасной,
Сей тихий, скромный вид,
Сердечную учтивость,
И старческих ланит
Прелестную стыдливость,
И простоту речей!..
Покой сих мирных дней
Смиренье ограждало;
Ничто их не смущало
Сердечной чистоты;
Страдальца, сироты
Молящее стенанье
Внимал он со слезой;
Он скрытною рукой
Благотворил в молчанье!..
Увы! его уж нет,
И милой жизни след
Хранит воспоминанье!
Но что ж? очарованье
Сих дружеских бесед
Погибло ль без возврата?..
Пожар не пощадил
Ни доброго Сократа,
Которому грозил
Амур в тени акаций,
Ни скромной урны граций,
Ни тесной люльки той,
Где эгоист спокойный,
Под тенью в полдень знойный,
С подругою мечтой
Делил уединенье!
Все грозною рукой
Постигло разрушенье...
Источник: ФЭБ (1999)
Василий Жуковский → У гроба Государыни Императрицы Марии Фёдоровны. В ночь накануне Ея погребения
Василий Жуковский → К кн. А. Ю. Оболенской («Итак, еще нам суждено…»)