В наш век прогресса, знанья, света,
Кровавых битв и всяких бед,
Что шаг, — то образ для поэта,
Судья! всегда твое витийство
Ловлю я с трепетом нервическим:
За уголовное убийство
Ты мстишь убийством юридическим.
В поэте этом скромность мне знакома,
Но всё-таки я очень поражён:
Свои стихи «Снопами» назвал он,
А где снопы, там и солома.
Над всеми глупцами, забитыми явно,
Над всеми, кто явно обижен судьбой,
Смеяться открыто едва ли забавно,
Юмористы! смейтесь все вы,
Только пусть ваш стих,
Как улыбка юной девы,
Будет чист и тих.
Будьте скромны, как овечка,
Смейтесь без тревог,
Когда сном крепким спал народ,
И спячка длилась год за годом…
(Тут нужно древний эпизод
Сравнить с новейшим эпизодом.)
Когда на всех, в ком сила есть,
Свидетели явлений настоящих,
Мы видим целый ряд перед собой
Событий вопиющих, говорящих,
Из всех известных миру чисел,
Являвшихся симво́лом зла,
Мир человеческий зависел
Как мать свою, которая меня
Родила в свет, вспоила и вскормила,
Но после не дала такого дня,
Его в могилу опустили
И, стоя посреди могил:
Зачем он умер? говорили.
Христос воскрес! Я помню времена:
Мы этот день с волненьем невозвратным
Встречали кружкой доброго вина
Благоволит к нему судьба.
Он создан точно по картинке —
От лакированного лба
По недвижным чертам молодого лица
По глазам, по улыбке твоей не узнаешь,
Что ты бедная, гордо и молча страдаешь,
Стяжав барковский ореол,
Поборник лжи и вестник мрака,
В литературе — раком шёл
Бесследно умер он и из парнасской рати
Ещё никто о нём полслова не сказал.
А не мешало бы сказать словечко кстати: