Крыльцо Ее словно паперть
Вхожу — и стихает гроза.
На столе — узорная скатерть
Кругом далекая равнина,
Да толпы обгорелых пней.
Внизу — родимая долина,
Кольцо существованья тесно:
Как все пути приводят в Рим,
Так нам заранее известно,
Когда вы стоите на моем пути,
Такая живая, такая красивая,
Но такая измученная,
Когда в листве сырой и ржавой
Рябины заалеет гроздь,—
Когда палач рукой костлявой
Открыт паноптикум печальный
Один, другой и третий год.
Толпою пьяной и нахальной
Какая дивная картина
Твоя, о, север мой, твоя!
Всегда бесплодная равнина,
Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Как сон, уходит летний день.
И летний вечер только снится.
Как сон молитвенно-бесстрастный,
На душу грешную сошла;
И веют чистым и прекрасным
Как свершилось, как случилось?
Был я беден, слаб и мал.
Но Величий неких тайна
Как растёт тревога к ночи!
Тихо, холодно, темно.
Совесть мучит, жизнь хлопочет.
К ногам презренного кумира
Слагать божественные сны
Есть в напевах твоих сокровенных
Роковая о гибели весть.
Есть проклятье заветов священных,