Алексей Толстой

Как селянин, когда грозят

Войны тяжёлые удары,

В дремучий лес несёт свой клад

Кабы знала я, кабы ведала,

Не смотрела бы из окошечка

Я на молодца разудалого,

Прошу простить великодушно,

Что я, как старый генерал,

В борьбе суровой с жизнью душной,

Исполнен вечным идеалом,

Я не служить рождён, а петь!

Не дай мне, Феб, быть генералом,

Исполать тебе, жизнь — баба старая,

Привередница крикливая,

Что ты, лаючись, накликнулась,

1

Под бронёй с простым набором,
Хлеба кус жуя,

В жаркий полдень едет бором
Дедушка Илья.

Судя меня довольно строго,

В моих стихах находишь ты,

Что в них торжественности много

Змея, что по скалам влечёшь свои извивы

И между трав скользишь, обманывая взор,

Помедли, дай списать чешуйный твой узор:

1

Над светлым Днепром, средь могучих бояр,
‎Близ стольного Киева-града,

Пирует Владимир, с ним молод и стар,

Звонче жаворонка пенье,

Ярче вешние цветы,

Сердце полно вдохновенья,

Желтобрюхого Гаврила

Обливали молоком,

А Маланья говорила:

Если б я был богом океана,

Я б к ногам твоим принёс, о друг,

Все богатства царственного сана,

Друзья, вы совершенно правы,

Сойтися трудно вам со мной,

Я чту отеческие нравы,

Дробится, и плещет, и брызжет волна
Мне в очи солёною влагой;

Недвижно на камне сижу я — полна
Душа безотчётной отвагой.


Валы за валами, прибой и отбой,
И пена их гребни покрыла;

Двух станов не боец, но только гость случайный,

За правду я бы рад поднять мой добрый меч,

Но спор с обоими досель мой жребий тайный,