В стране, где я забыл мирские наслажденья,
Где улыбается мне дева песнопенья,
Где немец поселил свой просвещённый вкус,
Прошла суровая година вьюг и бурь,
Над пробудившейся землёю,
Полна теплом и тишиною,
Сияет вешняя лазурь.
Её растаяны лучами,
Сбежали с гор на дол глубокиe снега;
Ручей, усиленный водами,
Благословляю твой возврат
Из этой нехристи немецкой,
На Русь, к святыне москворецкой!
Мы пьём, — так рыцари пивали,
Поём — они так не певали:
Их бранный дух, их грубый вкус
Когда петух,
Неугомонной,
Природы сонной
Не раз, не два Ливония видала,
Как, ратуя за веру христиан,
Могучая рука твоя, Аран,
М. Н. Дириной
Смотрю умильными глазами
На эти скромные листы,
Когда-нибудь, порою скуки,
Бродя очами по листам,—
Где сердца радости и муки
Про графа Строганова слава
Останется одна:
Что им в Москве учреждена
(Татьяне Дмитриевне)
Блажен, кто мог на ложе ночи
Тебя руками обогнуть:
Бог весть: не втуне ли скитался
В чужих странах я много лет!
Мой чёрный день не разгулялся,
IСкажи: когда,
С улыбкой страстной,
I
Свободен я: уже не трачу
Петый в Московском благородном собрании,
по случаю прекращения холеры в Москве
Велик Господь! Земля и неба своды
Пурпурово-золотое
На лазурный неба свод
Солнце в царственном покое