Кавказ подо мною. Один в вышине Стою над снегами у края стремнины; Орел, с отдаленной поднявшись вершины, Парит неподвижно со мной наравне. Отселе я вижу потоков рожденье И первое грозных обвалов движенье.
Когда для смертного умолкнет шумный день И на немые стогны града Полупрозрачная наляжет ночи тень, И сон, дневных трудов награда, В то время для меня влачатся в тишине Часы томительного бденья: В бездействии ночном живей горят во мне Змеи сердечной угрызенья; Мечты кипят; в уме, подавленном тоской, Теснится тяжких дум избыток; Воспоминание безмолвно предо мной Свой длинный развивает свиток: И, с отвращением читая жизнь мою, Я трепещу, и проклинаю, И горько жалуюсь, и горько слезы лью,- Но строк печальных не смываю.
Тебя ль я видел, милый друг? Или неверное то было сновиденье, Мечтанье смутное, и пламенный недуг Обманом волновал мое воображенье? В минуты мрачные болезни роковой Ты ль, дева нежная, стояла надо мной В одежде воина с неловкостью приятной? Так, видел я тебя; мой тусклый взор узнал Знакомые красы под сей одеждой ратной: И слабым шопотом подругу я назвал... Но вновь в уме моем стеснились мрачны грезы, Я слабою рукой искал тебя во мгле... И вдруг я чувствую твое дыханье, слезы И влажный поцелуй на пламенном челе... Бессмертные! с каким волненьем Желанья, жизни огнь по сердцу пробежал! Я закипел, затрепетал... И скрылась ты прелестным привиденьем! Жестокий друг! меня томишь ты упоеньем: Приди, меня мертвит любовь! В молчаньи благосклонной ночи Явись, волшебница! пускай увижу вновь Под грозным кивером твои небесны очи, И плащ, и пояс боевой, И бранной обувью украшенные ноги. Не медли, поспешай, прелестный воин мой, Приди, я жду тебя. Здоровья дар благой Мне снова ниспослали боги, А с ним и сладкие тревоги Любви таинственной и шалости младой.