не делай мне больно, пожалуйста.
и не ври — глядя прямо в глаза.
ведь меня убивают заживо,
твои отравленные уста.
как я верила, как любила!
как до нелепости долго ждала.
и хоть правда в глаза мне била,
я их закрывала. про себя повторяя:
"Клевета, клевета!"
ведь не может же мой любимый,
самый близкий, родной человек,
вдруг предать меня. без причины.
и оставить во тьме навек.
ведь не может же тот, с кем
страдали.
вместе, одной душой на двоих,
уходя говорить: "беда ли,
что больше в толпе не встречу,
синих очей твоих?"
это значит, что я страдала.
что любила за нас двоих.
вот почему душа моя так устала.
так устала, что теперь молчит.
и молчать еще будет долго.
но придет, настанет тот день.
когда она возгорится,
от души другой.
от светлой.
горячей.
и, увы — не твоей.
Лукерья Остерман
