Меня убили на закате,
А в небе, высушенном смогом,
Господь оправдывался: – Хватит!
И девять жизней – слишком много!
Я ничего о нём не знала,
Кормёжку путая с обедней,
Но девять жизней – слишком мало,
Когда девятая – последней.
Водитель вышел, злой и потный,
Поковырял в колёсах палкой
И сплюнул: – Вон ведь как, животный,
Сам виноват! А вроде – жалко…
