Расскажи-ка мне, художник: кто вчера луну покрасил –
не в оранжевый, не в белый, а в весёлый травный цвет?
Удирал из тучи дождик полосатый, как карасик
черноморский, и глядела ночь – плывущему вослед.
Кто оттенки перепутал, переврал в своей палитре?
Под машиной цвета меди – фиолетовая грязь
улеглась, и почему-то мне подмигивали хитро –
прежде мрачные соседи, те, что жили, не смеясь!
Две собаки у причала, где волна шипела шкваркой,
вытанцовывали польку или – медленный фокстрот,
чайка синяя кричала, что плясать под солнцем – жарко,
ей не верили нисколько, а – совсем наоборот.
Были розовыми – листья, красный гусь нырял в затоне,
из лавандового сада голубела резеда...
Но художник вымыл кисти и сказал: – Да ты – дальтоник! –
влез в такси: – Лечиться надо! – и уехал навсегда!
Стала жизнь вполне знакомой: вечер близился к финалу,
в парк отправились трамваи, я – к себе – совсем одна.
И ждала меня над домом та, которая не знала,
что такого не бывает – изумрудная луна…
