В высь изверженные ды́мы
Застилали свет зари.
Был театр окутан мглою.
В болезни сердца мыслю о Тебе:
Ты близ меня проходишь в сновиденьях,
Но я покорен року и судьбе,
Было то в тёмных Карпатах,
Было в Богемии дальней…
Впрочем, прости… мне немного
Была и страсть, но ум холодный
Ее себе поработил,
И, проклинающий бесплодно,
Была пора — в твоих глазах
Огни безумные сверкали:
Ты обрела в моих словах
Была ты всех ярче, верней и прелестней,
Не кляни же меня, не кляни!
Мой поезд летит, как цыганская песня,
Был вечер поздний и багровый,
Звезда-предвестница взошла.
Бушует снежная весна.
Я отвожу глаза от книги…
О, страшный час, когда она,
Буду всегда я по-прежнему молод нетленной душою.
Пусть разрушается тело и страсти земные бушуют…
Дух молодой пролетит над пустыней бесплодных терзаний;
Боги гасят небосвод.
Жадно молится народ.
Мы же, близки смутной тени,
Блеснуло в глазах. Метнулось в мечте.
Прильнуло к дрожащему сердцу.
Красный с ко́зел спрыгну́л — и на светлой черте
Блаженный, забытый в пустыне,
Ищу небывалых распятий.
Молюсь небывалой богине —
— Посмотри, подруга, эльф твой
Улетел!
— Посмотри, как быстролётны
Времена!
Благоуханных дней теченье
Сменяют тяжкие года,
Но этих прошлых дней значенье
Благословляю всё, что было,
Я лучшей доли не искал.
О, сердце, сколько ты любило!