Я поеду один К тем заснеженным скалам, Где когда-то давно Под конвоем ходил.
Я был назначен бригадиром. А бригадир - и царь, и бог. Я не был мелочным придирой, Но кое-что понять не мог.
Забытый случай, дальний-дальний, Мерцает в прошлом, как свеча... В холодном БУРе на Центральном Мы удавили стукача.
Обложили, как волка, флажками, И загнали в холодный овраг. И зари желтоватое пламя Отразилось на черных стволах.
Когда мне было Очень-очень трудно, Стихи читал я В карцере холодном.
В серый дом Моего вызывали отца. И гудели слова Тяжелее свинца.
Имею рану и справку
Б.Слуцкий
Я полностью реабилитирован.
Ничего не могу и не значу. Словно хрустнуло что-то во мне. От судьбы получаю в придачу Психбольницу -
Б.Окуджаве1 Черный ворон, белый снег. Наша русская картина.
На русском Севере - Калина красная, Края лесистые, Края озерные.
Что говорить. Конечно, это плохо, Что жить пришлось от воли далеко. А где-то рядом гулко шла эпоха. Без нас ей было очень нелегко.
Мой бедный мозг, мой хрупкий разум, Как много ты всего хранишь! И все больнее с каждым разом Тревожно вслушиваться в тишь.
Вспоминаются черные дни. Вспоминаются белые ночи. И дорога в те дали - короче, Удивительно близки они.
Я в первый раз в Москву приехал Тринадцать лет тому назад Мне в память врезан Скорбной вехой