Стоял вагон, видавший виды,
где шлаком выложен откос.
До буферов травой обвитый,
он до колена в насыпь врос.
Он домом стал. В нем люди жили.
Он долго был для них чужим.
Потом привыкли. Печь сложили,
чтоб в нем теплее было им.
Потом - обойные разводы.
Потом - герани на окне.
Потом расставили комоды.
Потом прикнопили к стене
открытки с видами прибоев.
Хотели сделать все, чтоб он
в геранях их и в их обоях
не вспоминал, что он - вагон.
Но память к нам неумолима,
и он не мог заснуть, когда
в огнях, свистках и клочьях дыма
летели
мимо
поезда.
Дыханье их его касалось.
Совсем был рядом их маршрут.
Они гудели, и казалось -
они с собой его берут.
Но сколько он не тратил силы -
колес не мог поднять своих.
Его земля за них схватила,
и лебеда вцепилась в них.
А были дни, когда сквозь чащи,
сквозь ветер, песни и огни
и он летел навстречу счастью,
шатая голосом плетни.
Теперь не ринуться куда-то.
Теперь он с места не сойдет.
И неподвижность - как расплата
за молодой его полет.Год: 1952
Источник: Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995.
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995. → Проснуться было, как присниться...
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995. → Пролог (Я разный...)
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995. → В цекрви Кошуэты
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995. → Пришли иные времена...
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995. → Мой пес