Себе я покупаю смерть,
Как покупают апельсины.
Вон там, во глубине долины,
Святых имён твоих не знаю,
Земные ж все названья — ложь,
Но ты пути ко мне найдёшь.
С вами я, и это — праздник, потому что я — поэт.
Жизнь поэта — людям праздник, несказанно-сладкий дар.
Смерть поэта — людям горе, разрушительный пожар.
Прижаться к милому плечу
И замереть в истоме сладкой.
Поцеловать его украдкой,
Приветом роз наполнено купе,
Где мы вдвоём, где розам две купели.
Так радостно, что розы уцелели
Плачьте, дочери земли!
Плачьте горю Айседоры,
Отуманьте ваши взоры.
Пламенем наполненные жилы,
Сердце знойное и полное огнём, —
В теле солнце непомерной силы,
Пламеннее солнца сердце человека,
И душа обширней, чем небесный свод,
И живёт от века до иного века,
О как мы слабы и ничтожны!
Мы и смеёмся и рыдаем.
Слова и взоры наши ложны,
О владычица смерть, я роптал на тебя,
Что ты, злая, царишь, всё земное губя.
И пришла ты ко мне, и в сиянии дня
Ну что ж, вздымай свою вершину,
Гордись пред нами, камень гор, —
Я твой читаю приговор:
Я становлюся тем, чем был.
Мы жили все до колыбели,
И бесконечный ряд могил
Я смотрю в немую твердь,
Где лазурными очами
И блестящими лучами
Я приготовился принять гостей,
Украсил я свою келейку,
И вышел к воротам, и сел там на скамейку,
Я от мира отрекаюсь,
Покрываюсь тёмной схимой
И душою устремляюсь