В светлый день похоронили
Мы склонившуюся тень.
Кто безгласен был в могиле,
В пути, многократно измеренном
И пройденном множество раз,
Есть некий таинственный лаз.
В путь пора — ладья готова.
Ляг в неё и почивай.
В ней от берега чужого
В полдень мертвенно-зелёный
Цвет воды без глубины,
Как же ты в лучах луны
В душе моей затхлая мгла.
В ней древо соблазна сокрыто.
Цветенье его ядовито,
В доме шатки половицы,
В небе блещет яркий диск.
Докучает голос птицы.
Бывают дивные мгновенья,
Когда насквозь озарено
Блаженным светом вдохновенья
Будетлянка другу расписала щёку,
Два луча лиловых и карминный лист,
И сияет счастьем кубо-футурист.
Бледна и сурова,
Столица гудит под туманною мглой,
Как моря седого
Прибой.
Из тьмы вырастая,
Мелькает и вновь уничтожиться в ней
Торопится стая
Теней.
Благословляю, жизнь моя,
Твои печали.
Как струи тихого ручья,
Мои молитвы зазвучали.
Благослови свиные хари,
Шипенье змей, укусы блох, —
Добру и Злу создатель — Бог.
Благодарю тебя, перуанское зелие!
Что из того, что прошло ты фабричное ущелие!
Всё же мне дарит твоё курение
Безумием окована земля,
Тиранством золотого Змея.
Простёрлися пустынные поля,
Безумно злое упоенье
Вокзальных тусклых, пыльных зал, —
Безумно-осмеянной жизни
Свивается ль, рвётся ли нить, —
Что можешь, что смеешь хранить