(в ответ на ее письмо)Как под сугробом снежным лени,
Как околдованный зимой,
Каким-то сном усопшей тени
Я спал, зарытый, но живой!
И вот, я чую, надо мною,
Не наяву и не во сне,
Как бы повеяло весною,
Как бы запело о весне.
Знакомый голос… голос чудный…
То лирный звук, то женский вздох…
Но я, ленивец беспробудный,
Я вдруг откликнуться не мог…
Я спал в оковах тяжкой лени,
Под осьмимесячной зимой,
Как дремлют праведные тени
Во мгле стигийской роковой.
Но этот сон полумогильный,
Как надо мной ни тяготел,
Он сам же, чародей всесильный,
Ко мне на помощь подоспел.
Приязни давней выраженья
Их для меня он уловил —
И в музыкальные виденья
Знакомый голос воплотил…
Вот вижу я, как бы сквозь дымки,
Волшебный сад, волшебный дом —
И в замке феи-Нелюдимки
Вдруг очутились мы вдвоем!..
Вдвоем! — и песнь ее звучала,
И от заветного крыльца
Гнала и буйного нахала,
Гнала и пошлого льстеца.
Год: 1850
Источник: ФЭБ 26—27 Ф. И. Тютчев Полное собрание сочинений и писем в шести томах. — М.: Издательский центр «Классика», 2003. — Т. 2. Стихотворения, 1850—1873. — С. 26—27 — ISBN 5-7735-0130-9.
Фёдор Тютчев → Графине А. Д. Блудовой («Как жизнь ни сделалась скуднее…»)
Фёдор Тютчев → «Вчера, в мечтах обвороженных…»
Фёдор Тютчев → «Всесилен я и вместе слаб…»
Фёдор Тютчев → Графине Ростопчиной («О, в эти дни — дни роковые…»)