Костёр мой догорал на берегу пустыни.
Шуршали шелесты струистого стекла.
И горькая душа тоскующей полыни
В истомной мгле качалась и текла.
В гранитах скал — надломленные крылья.
Под бременем холмов — изогнутый хребет.
Земли отверженной — застывшие усилья.
Уста Праматери, которым слова нет!
Дитя ночей призывных и пытливых,
Я сам — твои глаза, раскрытые в ночи
К сиянью древних звёзд, таких же сиротливых,
Простерших в темноту зовущие лучи.
Я сам — уста твои, безгласные как камень!
Я тоже изнемог в оковах немоты.
Я свет потухших солнц, я слов застывший пламень,
Незрячий и немой, бескрылый, как и ты.
О, мать-невольница! На грудь твоей пустыни
Склоняюсь я в полночной тишине…
И горький дым костра, и горький дух полыни,
И горечь волн — останутся во мне.
Год: 1907
Источник: http://lingua.russianplanet.ru/library/mvoloshin.htm
Максимилиан Волошин → Дикое Поле
Максимилиан Волошин → Полдень (Звонки стебли травы, и движенья зноя пахучи…)
Максимилиан Волошин → Склоняясь ниц, овеян ночи синью…
Максимилиан Волошин → Полёт её собачьих глаз…
Максимилиан Волошин → X. Полдень (Травою жёсткою, пахучей и седой…)