Стенькин суд

Н. Н. Кедрову


У великого моря Хвалынского,

Заточённый в прибрежный шихан,

Претерпевый от змия горынского,

Жду вестей из полуношных стран.

Всё ль как прежде сияет — несглазена

Православных церквей лепота?

Проклинают ли Стеньку в них Разина

В воскресенье в начале поста?

Зажигают ли свечки, да сальные

В них заместо свечей восковых?

Воеводы порядки охальные

Всё ль блюдут в воеводствах своих?

Благолепная, да многохрамая…

А из ней хоть святых выноси.

Что-то, чую, приходит пора моя

Погулять по Святой по Руси.


Как, бывало, казацкая, дерзкая,

На Царицын, Симбирск, на Хвалынь —

Гребенская, Донская да Терская

Собиралась ватажить сарынь.

Да на первом на струге, на «Соколе»,

С полюбовницей — пленной княжной,

Разгулявшись, свистали да цокали,

Да неслись по-над Волгой стрелой.

Да как кликнешь сподрушных — приспешников:

«Васька Ус, Шелудяк да Кабан!

Вы ступайте пощупать помещиков,

Воевод, да попов, да дворян.

Позаймитесь-ка барскими гнёздами,

Припустите к ним псов полютей!

На столбах с перекладиной гроздами

Поразвесьте собачьих детей».


Хорошо на Руси я попраздновал:

Погулял, и поел, и попил,

И за всё, что творил неуказного,

Лютой смертью своей заплатил.

Принимали нас с честью и с ласкою,

Выходили хлеб-солью встречать,

Как в священных цепях да с опаскою

Привезли на Москву показать.

Уж по-царски уважили пыткою:

Разымали мне каждый сустав

Да крестили смолой меня жидкою,

У семи хоронили застав.


И как вынес я муку кровавую,

Да не выдал казацкую Русь,

Так за то на расправу на правую

Сам судьёй на Москву ворочусь.

Рассужу, развяжу — не помилую, —

Кто хлопы, кто попы, кто паны…

Так узнаете: как пред могилою,

Так пред Стенькой все люди равны.

Мне к чему царевать да насиловать,

А чтоб равен был всякому — всяк.

Тут пойдут их, голубчиков, миловать,

Приласкают московских собак.


Уж попомнят, как нас по Остоженке

Шельмовали для ихних утех.

Пообрубят им рученьки-ноженьки:

Пусть поползают людям на смех.

И за мною не токмо что драная

Голытьба, а казной расшибусь —

Вся великая, тёмная, пьяная,

Окаянная двинется Русь.

Мы устроим в стране благолепье вам, —

Как, восставши из мёртвых с мечом, —

Три угодника — с Гришкой Отрепьевым,

Да с Емелькой придём Пугачём.

Год: 1917

Источник: Библиотека М. Мошкова

Похожие статьи:

Максимилиан Волошин → Старые письма

Максимилиан Волошин → IV. Старинным золотом и жёлчью напитал…

Максимилиан Волошин → Рождение стиха

Максимилиан Волошин → Сердце мира, солнце Алкиана…

Максимилиан Волошин → Киммерийская весна