Русская поэзия
Я - попугай с Антильских островов, Но я живу в квадратной келье мага. Вокруг - реторты, глобусы, бумага, И кашель старика, и бой часов.
Я уйду, убегу от тоски, Я назад ни за что не взгляну, Но сжимая руками виски, Я лицом упаду в тишину.
Ах, наверно, сегодняшним утром Слишком громко звучат барабаны, Крокодильей обтянуты кожей, Слишком звонко взывают колдуньи
Стаи дней и ночей Надо мной колдовали, Но не знаю светлей, Чем в Суэцком канале,
Законная жена Есть еще вино в глубокой чашке, И на блюде ласточкины гнезда. От начала мира уважает
Ты говорил слова пустые, А девушка и расцвела, Вот чешет кудри золотые, По-праздничному весела.
О. Н. Высотской В ночном кафе мы молча пили кьянти, Когда вошел, спросивши шерри-бренди,
Здравствуй, Красное Море, акулья уха, Негритянская ванна, песчаный котел! На утесах твоих, вместо влажного мха, Известняк, словно каменный кактус, расцвел.
Как картинка из книжки старинной, Услаждавшей мои вечера, Изумрудные эти равнины И раскидистых пальм веера.
Среди бесчисленных светил Я вольно выбрал мир наш строгий. И в этом мире полюбил Одни веселые дороги.
Помню ночь и песчаную помню страну И на небе так низко луну. И я помню, что глаз я не мог отвести
Гибель близка человечьей породы, Зевс поднимается пылью на них, Рухнут с уступов шумящие воды, Выступят воды из трещин земных.
Восемь дней от Харрара я вел караван Сквозь Черчерские дикие горы И седых на деревьях стрелял обезьян, Засыпал средь корней сикоморы.
Все пустыни друг другу от века родны, Но Аравия, Сирия, Гоби - Это лишь затиханье Сахарской волны, В сатанинской воспрянувшей злобе.
Оглушенная ревом и топотом, Облеченная в пламя и дымы, О тебе, моя Африка, шепотом В небесах говорят серафимы.
