Заметки (Свободой дорожу, но не свободой вашей…)

Свободой дорожу, но не свободой вашей,

Не той, которой вы привыкли промышлять,

Как целовальники в шинках хмельною чашей,

Чтоб разум омрачить и сердце обуять.

Есть благородная и чистая свобода,

Возвышенной души сокровище и страсть;

Святыня, — не попрёт её судьбы невзгода,

Вражде людей — её твердыни не потрясть.


Она — любовь и мир, и благодать, и сила,
Духовной воли в ней зачаток и залог;

Я ей не изменял и мне не изменила

Она — и сторожит домашний мой порог.


Я пребыл верен ей под солнцем и под тучей,

Мне внутренней бронёй она всегда была.
Не падал духом я во след звезде падучей,

При восходящей — я не возносил чела.


Кто рабствует страстям, тот в рабстве безнадежном.

Свободу дай ему, он тот же будет раб;

Дай власть ему — в чаду болезненно-мятежном,
В могуществе самом он малодушно слаб.


Он недоверчив, он завистлив, предан страху,

Дамоклов меч всегда скользит по голове;

Душой свободен был Шенье, всходя на плаху,

А Робеспьер был раб в кровавом торжестве.

Под злобой записной к отличиям и к роду

Желчь хворой зависти скрывается подчас —

И то, что выдают за гордую свободу,

Есть часто ненависть к тому, кто выше нас.


Есть древняя вражда: к каретам — пешехода,
Ленивой нищеты — к богатому труду,

К барону Штиглицу того, кто без дохода,

Иль обвинённого к законному суду.


Смешон сей новый Гракх республики журнальной,

Который от чинов не прочь, (но прочь они),
Когда начнёт косить косою либеральной

Заслуги, род, и знать, и всё, что им сродни.


На всех сверкает он молниеносным глазом,

И чтоб верней любовь к свободе доказать,

Он силится смотреть свирепым дикобразом
И с пеной на губах зубами скрежетать.


Забавный мученик! бедняжке неизвестно,

Что можно во сто раз простей свободным быть

И мненья своего и убеждений честно

Держаться, а людей, пугая, не смешить.

Любимый гость Двора под Царскосельской тенью,

В державном обществе мудрец и гражданин,

Покорный одному сердечному влеченью,

Твёрд и свободен был правдивый Карамзин.


Жуковский во дворце был отроком Белёва:
Он веру, и мечты, и кротость сохранил,

И девственной души он ни лукавством слова,

Ни тенью трусости, дитя, не пристыдил.


Свободен тот один, кто умирил желанья,

Кто светел и душой, и помышленьем чист,
Кого не обольстят толпы рукоплесканья,

Кого не уязвит нахальной черни свист.


Свободу возлюбя, гнушаясь своевольем,

На язвы общества, чтоб глубже их разжечь,

Не обращает он с лукавым сердобольем
Тлетворную, как яд, заносчивую речь.


Нелепым равенством он высших не унизит,

Но в предназначенной от Промысла борьбе,

Посредник, он бойцов любовным словом сблизит

И скажет старшему: и младший — брат тебе.

Источник: lib.ru

Похожие статьи:

Пётр Вяземский → 1. По поводу современного зоологического вопроса («Орангутанг ли наш Адам?..»)

Пётр Вяземский → К овечкам

Пётр Вяземский → Заметки (Вот и у нас заводят речь о красных…)

Пётр Вяземский → К ним

Пётр Вяземский → Крохоборам («Сорвавшейся с пера ошибкою моею…»)