Римма Казакова. Страна Любовь.Москва, "Молодая Гвардия", 1980.

Лето благостной боли,
постиженья
печального света...
Никогда уже больше

Лето благостной боли,
постиженья
печального света...
Никогда уже больше

Сколько их над планетой? Бессчетно.
И над тропиками, и над полюсом...
Но ни бога нет и ни черта,
и поэтому чуточку боязно.

Сколько их над планетой? Бессчетно.
И над тропиками, и над полюсом...
Но ни бога нет и ни черта,
и поэтому чуточку боязно.

Город мой вечерний, 
город мой, Москва,
весь ты — как кочевье 
с Крымского моста,

Все в природе строго.
Все в природе страстно.
Трогай иль не трогай -
То и это страшно.

Все в природе строго.
Все в природе страстно.
Трогай иль не трогай -
То и это страшно.

Город мой вечерний, 
город мой, Москва,
весь ты — как кочевье 
с Крымского моста,

Из первых книг, из первых книг,
которых позабыть не смею,
училась думать напрямик
и по-другому не сумею.

Из первых книг, из первых книг,
которых позабыть не смею,
училась думать напрямик
и по-другому не сумею.

Опять какая-то поездка...
На сколько верст? А может, лет?
Мне, как военная повестка,
в кармане руку жжет билет.

Опять какая-то поездка...
На сколько верст? А может, лет?
Мне, как военная повестка,
в кармане руку жжет билет.

Живут на свете дураки:
На бочку меда - дегтя ложка.
Им, дуракам, все не с руки
Стать поумнее, хоть немножко.

Кто-то ночью хлопает, лопочет...
То ль сверчки настроили смычки,
то ли это, вылупись из почек,
листья разжимают кулачки?

Кто-то ночью хлопает, лопочет...
То ль сверчки настроили смычки,
то ли это, вылупись из почек,
листья разжимают кулачки?