<Речь в заседании «Арзамаса»>

Братья-друзья арзамасцы! Вы протокола послушать,

Верно, надеялись. Нет протокола! О чем протоколить?

Всё позабыл я, что было в прошедшем у нас заседанье!

Всё! да и нечего помнить! С тех пор, как за ум мы взялися,

Ум от нас отступился! Мы перестали смеяться —

Смех заступила зевота, чума окаянной Беседы!

Даром что эта Беседа давно околела — зараза

Все еще в книжках Беседы осталась — и нет карантинов!

Кто-нибудь, верно, из нас, не натершись „Опасным соседом“,
Голой рукой прикоснулся к „Чтенью“ в Беседе иль вытер,

Должной не взяв осторожности, свой анфедрон рассужденьем

Деда седого о слоге седом — я не знаю! а знаю

Только, что мы ошалели! что лень, как короста,

Нас облепила! дело не любим! безделью ж отдались!

Мы написали законы; Зегельхен их переплел и слупил с нас

Восемь рублей и сорок копеек — и всё тут! Законы

Спят в своем переплете, как мощи в окованной раке!

Мы от них ожидаем чудес — но чудес не дождемся.

Между тем, Реин усастый, нас взбаламутив, дал тягу
В Киев и там в Днепре утопил любовь к Арзамасу!

Реин давно замолчал, да и мы не очень воркуем!

Я, Светлана, в графах таблиц, как будто в тенетах,

Скорчась сижу; Асмодей, распростившись с халатом свободы,

Лезет в польское платье, поет мазурку и учит

Польскую азбуку; Резвый Кот всех умнее; мурлычет

Нежно люблю и просится в церковь к налою; Кассандра,

Сочным бивстексом пленяся, коляску ставит на сани,

Скачет от русских метелей к британским туманам и гонит

Челн Очарованный к квакерам за море; Чу в Цареграде
Стал не Чу, а чума, и молчит; Ахилл, по привычке,

Рыщет и места нигде не согреет; Сверчок, закопавшись

В щелку проказы, оттуда кричит к нам в стихах: я ленюся.

Арфа, всегда неизменная Арфа, молча жиреет!

Только один Вот-я-вас усердствует славе; к бессмертью

Скачет он на рысях; припряг в свою таратайку

Брата Кабуда к Пегасу, и сей осел вот-я-васов

Скачет, свернувшись кольцом, как будто в „Опасном соседе“!

Вслед за Кабудом, друзья! Перестанем лениться! быть худу!

Быть бычку на веревочке! быть Арзамасу Беседой!
Вы же, почетный наш баснописец, вы, нам доселе

Бывший прямым образцом и учителем русского слога,

Вы, впервой заседающий с нами под знаменем Гуся,

О, помолитесь за нас, погруженных бесстыдно в пакость Беседы!

Да спадет с нас беседная пакость, как с гуся вода! Да воскреснем.

Источник: ФЭБ (2000) комментарий и примечания Н. Вётшевой Полн. собр. соч. В. А. Жуковского: В 12 т. / Под ред., с биогр. очерком и примеч. А. С. Архангельского. — СПб., 1902. — Т. 2. — С. 123

Похожие статьи:

Василий Жуковский → Расстройка семейственного согласия

Василий Жуковский → Речь <А. А. Плещееву>

Василий Жуковский → Прощание старика

Василий Жуковский → Каплун и сокол

Василий Жуковский → «Пускай бы за грехи доход наш убавлялся!..»