Мы час назад не думали о смерти. Мы только что узнали: он убит. В измятом, наспех порванном конверте на стуле извещение лежит. Мы плакали. Потом молчали обе. Хлестало в стекла дождиком косым... По-взрослому нахмурив круглый лобик, притих ее четырехлетний сын. Потом стемнело. И внезапно, круто ракетами врезаясь в вышину, волна артиллерийского салюта тяжелую качнула тишину. Мне показалось, будет очень трудно сквозь эту боль и слезы видеть ей цветенье желтых, красных, изумрудных над городом ликующих огней. Но только я хотела синей шторой закрыть огни и море светлых крыш, мне женщина промолвила с укором: "Зачем? Пускай любуется малыш". И, помолчав, добавила устало, почти уйдя в густеющую тьму: "...Мне это все еще дороже стало - ведь это будто памятник ему".
Источник: Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.Москва: Русская книга, 1997.
Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.Москва: Русская книга, 1997. → Салют
Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.Москва: Русская книга, 1997. → Мать
Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.Москва: Русская книга, 1997. → Мать