Вздыхает ветер. Штрихует степи Осенний дождик - он льет три дня... Седой, нахохленный, мудрый стрепет Глядит на всадника и коня.
Чаек крикливых стая. Хмурый морской простор. Ветер, листву листая, Осень приносит с гор.
Я же дочерь твоя, Расея, Голос крови не побороть. Но зачем странный край Одиссея Тоже в кровь мне вошел и в плоть.
Над горою Клементьева Ветра тревожный рев. Рядом с легким планером Тяжелый орел плывет.
Ко всему привыкают люди - Так заведено на земле. Уж не думаешь как о чуде О космическом корабле.
Гладит голые плечи Суховей горячо. Ошалевший кузнечик Мне взлетел на плечо.
Когда умирает любовь, Врачи не толпятся в палате, Давно понимает любой — Насильно не бросишь
Старая лента - обугленный лес. Юный Алейников, юный Бернес. Дочь говорит: "Примитив"! Может быть, правда в словах этих есть,
Легка. По-цыгански гордо Откинута голова. Техасы на узких бедрах, Очерчена грудь едва.
Куры, яблони, белые хаты — Старый Крым на деревню похож. Неужели он звался Солхатом И ввергал неприятеля в дрожь?
Веет чем-то родным и древним От просторов моей земли. В снежном море плывут деревни, Словно дальние корабли.
На роковой стою очереди.
Тютчев1
Летят, как молнии,
Покрывается сердце инеем - Очень холодно в судный час... А у вас глаза как у инока - Я таких не встречала глаз.
Во все века, Всегда, везде и всюду Он повторяется, Жестокий сон,—
Теперь не умирают от любви — насмешливая трезвая эпоха. Лишь падает гемоглобин в крови, лишь без причины человеку плохо.