Воздух пахнет прогулом уроков, Земляникой, природой живой И пирушкой с картошкой, с укропом На пригорке с прозрачной травой.
Этот сад одинокий, он слышал о нас, Потому что он тянется к нам, И не он ли в дождливые окна сейчас Окликает нас по именам?
Леону Тоому Как я - горбонос, длинноглаз - Пришел голубой водолаз
В том городе мне было двадцать лет. Там снег лежал с краев, а грязь - в середке. Мы на отшибе жили. Жидкий свет Сочился в окна. Веял день короткий.
Памяти Георгия Леонидзе В ту ночь взошло двенадцать лун Над ослепительной Бетани,
С холма идет зима с серебряным копьем, Покрыта голова удмуртским шлемом лисьим. Мерцало льдистое желтеет над жильем, К земле склоняя снег, склоняя душу к мыслям.
Прости, долина, дом и сад, Река, во льду глухонемая, Что в холодеющих лесах Я покидаю вас до мая.
Отбросим ветку от окна И выглянем наружу, А там увидим, как весна Перемогает стужу.
Я вышла. Подъезд в подворотне дышал Селедкой, махоркой и водкой. Мерцала аптека. Провизор держал Весы желтоватой щепоткой.
Ночной провинции узор. Угрюмый запах рыбных бочек. Бессонницы лохматый почерк Мой расширяет кругозор.
Когда мы были молодые И чушь прекрасную несли, Фонтаны били голубые И розы красные росли.
Леону Тоому Снега выпадают и денно и нощно, Стремятся на землю, дома огибая.
Я жива, жива, жива, Богом не забыта, Молодая голова Дрянью не забита.