Вьётся путь в снегах, в степи широкой.
Вот — луга и над оврагом мост,
Под горой — посёлок одинокий,
Высоко полный месяц стоит
В небесах над туманной землёй,
Бледным светом луга серебрит,
Восемь лет в Венеции я не был…
Всякий раз, когда вокзал минуешь
И на пристань выйдешь, удивляет
В темнеющих полях, как в безграничном море,
Померк и потонул зари печальный свет —
И мягко мрак ночной плывёт в степном просторе
Немой заре вослед.
Сумрак ночи к западу уходит,
Серой мглой над чёрной пашней бродит,
По бурьянам стелется к земле…
Всё темней и кудрявей берёзовый лес зеленеет;
Колокольчики ландышей в чаще зелёной цветут;
На рассвете в долинах теплом и черёмухой веет,
Соловьи до рассвета поют.
В лесу, в горе, родник, живой и звонкий,
Над родником старинный голубец
С лубочной почерневшею иконкой,
I
Здесь осень светлая и тихая стоит.
У нас, на севере, теперь зима уж скоро,
Синеет снеговой простор,
Померкла степь. Белее снега
Мерцает девственная Вега
На высоте, на снеговой вершине,
Я вырезал стальным клинком сонет.
Проходят дни. Выть может, и доныне
Ангел Смерти в Судный день умрёт:
Истребит живущих — и со стоном
Прилетит к Аллаху — и прострёт,
Алёнушка в лесу жила,
Алёнушка смугла была,
Глаза у ней горячие,
Ночь побледнела, и месяц садится
За реку красным серпом.
Сонный туман на лугах серебрится,
Чёрный камыш отсырел и дымится,
Ветер шуршит камышом.
Мир — лес, ночной приют птицы.
Брамины
В вечерний час тепло во мраке леса,
И в тёплых водах меркнет свет зари.
Норд-остом жгут пылающие зори.
Острей горит Вечерняя звезда.
Зелёное взволнованное море