Мои сани, ведомые дедовским хватом,
Погонял, что лошадки трусцу своим криком,
(И являлся, по сути, поселенческим матом)
К деревушке летели в порыве великом..
Той дороги нетронутой кроме дедули,
Того ветра собой что колол мне лицо..
И тот пар пирожков любимой бабули,
Не забыть, что студила внося на крыльцо..
Непроглядной той ночи, что так беспробудна,
Скопищ звезд озаряемой округи тропинок,
Полумесяца зимнего свет изумрудный,
И замерзших от пара на шапке ворсинок..
Хруст шагов моих валенок что большеваты,
Свет уютный избушки, трубный дым наконец,
И за каждой подделки из подаренной ваты,
Как хвалили меня, говоря : "Молодец!"..
Белоснежных пейзажей, побоищ снежками,
Дров охапок растопленных старою печью,
И подколов от деда, забавлявший смешками,
Не расскажешь обычной православною речью..
Прорубь зимний, извечный, сказки про щуку,
Разговор стариков так влюбленных в их внука..
И как пальцы впивались в родителей руку,
Когда нас на вокзале облепляла разлука..
Я уж вырос давно, поселение иссякло,
Уже детки свои, взрослый долг жить зовёт,
Но повеет коль зимним, морозным, обмяклым,
Жду что дед на санях меня в детство вернёт..
Демьян Руфь
Участник конкурса «Reflection of my soul»
