Алексей Толстой

И у меня был край родной когда-то;
Со всех сторон

Синела степь; на ней белели хаты —
Всё это сон!


Я помню дом и пёстрые узоры
Вокруг окон,

И на крыльце по вечерам,

Внимая тихим разговорам,

Лягушек слушать дружный гам,

Земля цвела. В лугу, весной одетом,

Ручей меж трав катился, молчалив;

Был тихий час меж сумраком и светом,

Запад гаснет в дали бледно-розовой,

Звёзды небо усеяли чистое,

Соловей свищет в роще берёзовой,

Замолкнул гром, шуметь гроза устала,
Светлеют небеса;

Меж чёрных туч приветно засияла
Лазури полоса.


Ещё дрожат цветы, полны водою
И пылью золотой,

Закревский так сказал пожарным:

«Пойдём, ребята, напролом!

На крыше, в свете лучезарном,

Есть много звуков в сердца глубине,

Неясных дум, непетых песней много;

Но заглушает вечно их во мне

Дождя отшумевшего капли

Тихонько по листьям текли,

Тихонько шептались деревья,

Деревцо моё миндальное

Всё цветами убирается,

В сердце думушка печальная

Да, братцы, это так, я не под пару вам,
То я весь в солнце, то в тумане,

Весёлость у меня с печалью пополам,
Как золото на чёрной ткани.


Вам весело, друзья, пируйте ж в добрый час,
Не враг я песням и потехам,

1

— Государь ты наш батюшка,

Государь Петр Алексеевич,

Господь, меня готовя к бою,

Любовь и гнев вложил мне в грудь,

И мне десницею святою

Горними тихо летела душа небесами,

Грустные долу она опускала ресницы;

Слёзы, в пространство от них упадая звездами,

Вот уж снег последний в поле тает,

Тёплый пар восходит от земли,

И кувшинчик синий расцветает,

Во дни минувшие бывало,

Когда являлася весна,

Когда природа воскресала