Алексей Толстой

Вновь растворилась дверь на влажное крыльцо,

В полуденных лучах следы недавней стужи

Дымятся. Тёплый ветр повеял нам в лицо

В диком месте в лесу…

Из соломы был низкий построен шалаш.

Частым хворостом вход осторожно покрыт,

Князь Курбский от царского гнева бежал,
С ним Васька Шибанов, стремянный.

Дороден был князь. Конь измученный пал.
Как быть среди ночи туманной?

Но рабскую верность Шибанов храня,

В совести искал я долго обвиненья,

Горестное сердце вопрошал довольно —

Чисты мои мысли, чисты побужденья,

В дни златые вашего царенья,

В дни, когда любящею рукой

Вы вели младые поколенья,

В борьбе суровой с жизнью душной

Мне любо сердцем отдохнуть,

Смотреть, как зреет хлеб насущный

Бывают дни, когда злой дух меня тревожит

И шепчет на ухо неясные слова,

И к небу вознестись душа моя не может,

Взбунтовалися кастраты,

Входят в папины палаты:

«Отчего мы не женаты?
Чем мы виноваты?»

По русскому славному царству,

На кляче разбитой верхом,

Один богатырь разъезжает

Поразмыслив аккуратно,

Я избрал себе дорожку

И иду по ней без шума,

Среди дубравы

Блестит крестами

Храм пятиглавый

Бегут разорванные тучи,

Луна задумчиво плывет,

От моря брызжет дождь летучий,

Когда ж окончишь ты нелепый свой устав

По всем его частям, отделам, параграфам?

Два графа здесь сошлись, ты тоже родом граф,

Пью ль мадеру, пью ли квас я,

Пью ли сливки я коровьи,

За твоё всегда, Настасья,

Вхожу в твой кабинет,

Ищу тебя, бездельник,

Тебя же нет как нет,