Я всех любил, и всех забыли Мои неверные мечты. Всегда я спрашивал: не ты ли? И отвечал всегда: не ты.
Ищи во мне не радости мгновенной. Люби меня не для себя одной; Как Беатриче образ вдохновенный, Ты к небесам мне светлый путь открой.
Л. Н. В[ильки]ной Ослепительная снежность, Усыпительная нежность,
Я никогда так не был одинок, Как на груди твоей благоуханной, Где я постиг невольно и нежданно, Как наш удел насмешливо-жесток:
Как наполняет храм благоуханье
Сожженных смол,
Так вересков наполнило дыханье
Вечерний дол,
О дитя, живое сердце Ты за мячик приняла: Этим мячиком играешь, Беззаботно весела.
Из Альфреда Мюссэ
Ты, бледная звезда, вечернее светило,
В дворце лазуревом своем,
Ужель мою святыню Ты не поймешь вовек, И я люблю рабыню, Свободный человек?
Октябрьский снег первоначальный... В тиши покинутых садов Как листья желтые печальны На раннем саване снегов!
И опять слепой надежде Люди сердце отдают. Соловьи в лесах, как прежде, В ночи белые поют.
Порой чета голубок над полями Меж черных туч мелькнет перед грозою, Во мгле сияя белыми крылами;
1 Еще роса на сжатый колос Хрустальной сеткой не легла,
Затихших волн сиянье бесконечно Под низким, жарким солнцем декабря. Прозрачно всё и так нетленно-вечно, Как мотылек в обломке янтаря.
Нам и родина — чужбина, Всюду путь и всюду цель. Нам безвестная долина — Как родная колыбель.
И снилось мне: заря туманная, В полях густеющая мгла, И сосен кровь благоуханная — Светлотекущая смола.