Пускай орел за облаками Встречает молнии полет И неподвижными очами В себя впивает солнца свет.
Слыхал ли в сумраке глубоком Воздушной арфы легкий звон, Когда полуночь, ненароком, Дремавших струн встревожит сон?..
Тебе, Колумб, тебе венец!
Чертеж земной ты выполнивший смело
И довершивший наконец
Судеб неконченное дело,
В душном воздуха молчанье, Как предчувствие грозы, Жарче роз благоуханье, Резче голос стрекозы...
Когда пробьет последний час природы, Состав частей разрушится земных: Всё зримое опять покроют воды, И божий лик изобразится в них!
Часов однообразный бой, Томительная ночи повесть! Язык для всех равно чужой И внятный каждому, как совесть!
Там, где с землею обгорелой Слился, как дым, небесный свод,- Там в беззаботности веселой Безумье жалкое живет.
Как сладко дремлет сад темно-зеленый, Объятый негой ночи голубой! Сквозь яблони, цветами убеленной, Как сладко светит месяц золотой!
Под дыханьем непогоды, Вздувшись, потемнели воды И подернулись свинцом - И сквозь глянец их суровый
Люблю сей божий гнев! Люблю сие незримо Во всем разлитое, таинственное Зло - В цветах, в источнике прозрачном, как стекло, И в радужных лучах, и в самом небе Рима!
Из чьей руки свинец смертельный Поэту сердце растерзал? Кто сей божественный фиал Разрушил, как сосуд скудельный?
Как над горячею золой Дымится свиток и сгорает И огнь сокрытый и глухой Слова и строки пожирает -