Жизнь проходит,— вечен сон. Хорошо мне,— я влюблен. Жизнь проходит,— сказка — нет. Хорошо мне,— я поэт.
Я шутя ее коснулся, Не любя ее зажег. Но, увидев яркий пламень, Я — всегда мертвей, чем камень,-
Я ласкал ее долго, ласкал до утра, Целовал ее губы и плечи. И она наконец прошептала: «Пора! Мой желанный, прощай же — до встречи».
Подвижная сфера зрачков, в изумруде текучем сужаясь, Расширяясь, сливает безмолвно привлеченную душу с душой. В глубоких зрачках искушенья, во влаге зеленой качаясь, Как будто бы манят, внушают: «Приблизься, ты мне не чужой».
Цвет расцветшей жизни, нежный изумруд.
«Горящие здания»
Звезда, на которой сквозь небо мерцает трава.
Ю. Балтрушайтису Тебе известны, как и мне, Непобедимые влечения,
Как же должны быть наивно-надменны Эти плененные верой своей! Помнишь, они говорят: «Неизменны Наши пути за пределами дней!»
Есть поцелуи — как сны свободные, Блаженно-яркие, до исступления. Есть поцелуи — как снег холодные. Есть поцелуи — как оскорбление.
Отпадения в мир сладострастия Нам самою судьбой суждены. Нам неведомо высшее счастие. И любить и желать — мы должны.
Что мне больше нравится в безднах мировых, И кого отметил я между всех живых? Альбатроса, коршуна, тигра, и коня,
Еще необходимо любить и убивать, Еще необходимо накладывать печать, Быть внешним и жестоким, быть нежным без конца И всех манить волненьем красивого лица.
Я больше ее не люблю, А сердце умрет без любви. Я больше ее не люблю, - И жизнь мою смертью зови.
То, что люди называли по наивности любовью, То, чего они искали, мир не раз окрасив кровью, Эту чудную Жар-Птицу я в руках своих держу, Как поймать ее, я знаю, но другим не расскажу.
За то, что нет благословения Для нашей сказки — от людей,— За то, что ищем мы забвения Не в блеске принятых страстей,—
Нет. Уходи скорей. К восторгам не зови. Любить? - Любя, убить - вот красота любви. Я только миг люблю - и удаляюсь прочь. Со мной был ясный день - за мной клубится ночь.