Константин Вагинов

Пусть сырою стала душа моя

Пусть земным языком в теле бродит.

Ветер убил и смял

На набережной рассвет

Сиреневый и неясный.

Плешивые дети сидят

Хотел он, превращаясь в волны,

Сиреною блестеть,

На берег пенистый взбегая,

В. Л.


Упала ночь в твои ресницы,

Который день мы стерёжем любовь;

  

Сегодня — дыры, не зрачки у глаз,

Как холоден твой лик, проплаканы ресницы,

Плывут в тарелке оттоманские фелюги

И по углам лари стоят.

И девушка над Баха фугой

Я снял сапог и променял на звёзды,

А звезды променял на ситцевый халат,

Как глуп и прост и беден путь Господний,

Опять у окон зов Мадагаскара,

Огромной птицей солнце вдаль летит,

Помню последнюю ночь в доме покойного детства:

Книги разодраны, лампа лежит на полу.

В улицы я убежал, и медного солнца ресницы

Уж сизый дым влетает в окна,

Простёртый на диване труп

Всё ищет взорами волокна

1

Где вы оченьки, где вы светлые.

Седой табун из вихревых степей

Промчался, всё круша и руша.

И серый мох покрыл стада камней.

Палец мой сияет звездой Вифлеема

В нем раскинулся сад, и ручей благовонный звенит,

Один средь мглы, среди домов ветвистых

Волнистых струн перебираю прядь.

Так ничего, что плечи зеленеют,

Мы Запада последние осколки

В стране тесовых изб и азиатских вьюг.

Удел Овидия влачим мы в нашем доме...