Русская поэзия
Сознанье строгое есть в жестах Немезиды:
Умей читать условные черты:
Пред тем как сбылись Мартовские Иды,
В голосе слышно поющее пламя,
Точно над миром запела гроза.
Белые яблони сыплют цветами,
Сознанье строгое есть в жестах Немезиды:
Умей читать условные черты:
Пред тем как сбылись Мартовские Иды,
В голосе слышно поющее пламя,
Точно над миром запела гроза.
Белые яблони сыплют цветами,
Я, полуднем объятый,
Точно крепким вином,
Пахну солнцем и мятой,
Одилону Рэдону
Я шёл сквозь ночь. И бледной смерти пламя
Лизнуло мне лицо и скрылось без следа…
Весенних токов хмель, и цвет, и ярь.
Холмы, сады и виноград, как рама.
Со смуглой Суламифью — юный царь.
Снова
Мы встретились в безлюдьи. И как прежде
Черт твоего лица
Так странно, свободно и просто
Мне выявлен смысл бытия,
И скрытое в семени «я»,
Судьба замедлила сурово
На росстани лесных дорог…
Я ждал и отойти не мог,
У излучин бледной Леты,
Где неверный бродит день,
Льются призрачные светы,
Сперва мы спим в пурпуровой Пещере,
Наш прежний лик глубоко затая:
Для духов в тесноту земного бытия
Блуждая в юности извилистой дорогой,
Я в тёмный Дантов лес вступил в пути своём,
И дух мой радостный охвачен был тревогой.
(1920) «Да будет Благословен приход твой,Бич Бога, которому я служу,
и не мне останавливать тебя».
Себя покорно предавая сжечь,
Ты в скорбный дол сошла с высот слепою.
Нам тёмной было суждено судьбою
