Это сердце — моё! Эти строки — мои!
Ты живёшь, ты во мне, Марселина!
Уж испуганный стих не молчит в забытьи,
В день Благовещенья
Руки раскрещены,
Цветок полит чахнущий,
В гибельном фолианте
Нету соблазна для
Женщины. — Ars Amandi
Быть в аду нам, сёстры пылкие,
Пить нам адскую смолу, —
Нам, что каждою-то жилкою
Быть нежной, бешеной и шумной,
— Так жаждать жить! —
Очаровательной и умной, —
Были огромные очи:
Очи созвездья Весы,
Разве что Нила короче
Был мне подан с высоких небес
Меч серебряный — воинский крест.
Был мне с неба пасхальный тропарь:
Был Вечный Жид за то наказан,
Что Бога прогневил отказом.
Судя по нашей общей каре —
Бури-вьюги, вихри-ветры вас взлелеяли,
А останетесь вы в песне — белы-лебеди!
Знамя, шитое крестами, в саван выцвело.
Бузина цельный сад залила!
Бузина зелена, зелена,
Зеленее, чем плесень на чане!
Буду выспрашивать воды широкого Дона,
Буду выспрашивать волны турецкого моря,
Смуглое солнце, что в каждом бою им светило,
Буду жалеть, умирая, цыганские песни,
Буду жалеть, умирая …………. перстни,
Дым папиросный — бессонницу — лёгкую стаю
Бог согнулся от заботы
И затих.
Вот и улыбнулся, вот и
Бог, внемли рабе послушной!
Цельный век мне было душно
От той кровушки-крови.
Бог! — Я живу! — Бог! — Значит ты не умер!
Бог, мы союзники с тобой!
Но ты старик угрюмый,