— О всеми голосами раковин
Ты пел ей…
— Травкой каждою.
— Она томилась лаской Вакховой.
Андрей Шенье взошёл на эшафот,
А я живу — и это страшный грех.
Есть времена — железные — для всех.
Не узнаю́ в темноте
Руки — свои иль чужие?
Мечется в страшной мечте
Узкий, нерусский стан —
Над фолиантами.
Шаль из турецких стран
Ах, несмотря на гаданья друзей,
Будущее — непроглядно.
В платьице — твой вероломный Тезей,
От руки моей не взыгрывал,
На груди моей не всплакивал…
Непреложней и незыблемей
Айме́к-гуару́зим — долина роз.
Еврейка — испанский гранд.
И ты, семилетний, очами врос
Август — астры,
Август — звёзды,
Август — грозди
В неосвещённой передней я
Молча присела на ларь.
Тёмный узор на портьере,