Не надо, мой милый, не сетуй На то, что так быстро ушла. Нежданная женщина эта Дала тебе все, что смогла.
Была эпоха денег, Был девятнадцатый век. И жил в Германии Гейне, Невыдержанный человек.
Не верь, что ты поэта шире И более, чем он, в строю. Хоть ты решаешь судьбы мира, А он всего только свою.
Жить и как все, и как не все Мне надоело нынче очень. Есть только мокрое шоссе, Ведущее куда-то в осень.
Ни к чему,
ни к чему,
ни к чему полуночные бденья
И мечты, что проснешься
Уже июнь. Темней вокруг кусты. И воздух - сух. И стала осень ближе. Прости меня, Господь... Но красоты Твоей земли уже почти не вижу.
Что же! Здравствуй, Москва.
Отошли и мечты и гаданья.
Вот кругом ты шумишь,
вот сверкаешь, светла и нова
Надоели потери. Рознь религий - пуста, В Магомета я верю И в Исуса Христа.
Все, с чем Россия
в старый мир врывалась,
Так что казалось, что ему пропасть,—
Все было смято... И одно осталось:
Встреча - случай. Мы смотрели. День морозный улыбался, И от солнца акварельным Угол Кудринки казался.
То свет, то тень, То ночь в моем окне. Я каждый день Встаю в чужой стране.
Так пахнет настоящая вода. Дыши свободно, будь во всем доволен. Но я влюблен в большие города, Где много шума и где мало воли.
Л. Т. Вспомнишь ты когда-нибудь с улыбкой, Как перед тобой,
Стопка книг... Свет от лампы... Чисто. Вот сегодняшний мой уют. Я могу от осеннего свиста Ненадолго укрыться тут.
Все это чушь: в себе сомненье, Безволье жить,- всё ссылка, бред. Он пеленой оцепененья Мне заслонил и жизнь, и свет.