Этюд рук

Администратор 8 января 2018 Рейтинг: 0 Голосов: 0 867 просмотров

I. Империя

Однажды отлитой из гипса
Залюбовался я рукой
Аспазии или Калипсо,
Как украшеньем мастерской.

Оцепенев под лаской снежной,
Как утром лилия, чиста,
И как строфа поэмы нежной
Её открылась красота.

Легли на бархат тёмно-синий
При бледно-матовых лучах
Изящество точёных линий
И пальцы тонкие в перстнях.

И флорентийским оборотом
Змеиный выдержав извив,
Оставлен лёгким поворотом
Мизинец, царственно-красив.

Она ласкала ль дон Жуану
Отливы смоляных кудрей,
Чесала ль бороду султану
В шелках, карбункула красней,

Владычица ли, жрица страсти,
Хватала в пальчики свои
Надменный скипетр, символ власти,
Иль скипетр чувственной любви?

И опиралась, легче птицы,
На шею, гнутую дугой,
Или на круп покорной львицы,
Своей химеры огневой.

Фантазий царственных бездонность
И вера в золото, в шелка,
Как злая чувственность, влюблённость,
По невозможному тоска,

Поэмы странные, романсы
Гашиша или рейнских вин,
Езда на лошади цыганской,
На дикой лошади равнин;

Всё на ладони этой скрыто
Средь тонких линий чертежа,
Где ставит знаки Афродита,
Чтоб их любовь прочла, дрожа.

II. Лаценер

Но для контраста, для примера,
В бальзам не раз погружена,
Рука убийцы Лаценера
Мне рядом с той была видна.

Я с развращённым любопытством
Коснулся, сдерживая дух,
Её, исполненной бесстыдством,
Одетой в красноватый пух.

Набальзамирована славно
И фараона рук желтей,
Она простёрла пальцы фавна,
Сведённые в пылу страстей.

Казалось, золота и тела
Зуд ненасытный клокотал
Ещё покой их омертвелый
И как тогда их выгибал.

Здесь, в складках кожи, все пороки
Вписали когтем, хохоча,
Незабываемые строки
Для развлеченья палача.

Видны в морщинах этих тёмных
Бесчеловечные дела,
Ожоги от печей огромных,
Где брызжет адская смола;

Разгулы, с грязною любовью,
Игорный дом и лупанар,
Залитые вином и кровью,
Как старых цезарей кошмар!

Но, мягкая и злая, всё же
Для праздных зрителей она,
Та гладиаторская кожа,
Жестокой прелести полна!

Аристократке преступлений,
Тяжёлый молот не мешал
Изяществу её движений,
Её орудьем был кинжал.

Мозоль работы терпеливой,
Здесь не лежит твой чистый след.
Зверь явный и поэт фальшивый
Был только уличный Манфред.