Я музу юную, бывало, Встречал в подлунной стороне, И Вдохновение летало С небес, незваное, ко мне;
(Из Шиллера) Свивайте венцы из колосьев златых; Цианы лазурные в них заплетайте;
Владыка Морвены,
Жил в дедовском замке могучий Ордал;
Над озером стены
Зубчатые замок с холма возвышал;
Светит месяц; на кладбище Дева в черной власянице Одинокая стоит, И слеза любви дрожит
«Споет ли мне песню веселую скальд?» Спросил, озираясь, могучий Освальд. И скальд выступает на царскую речь, Подмышкою арфа, на поясе меч.
[А. С. ПУШКИН] Он лежал без движенья, как будто по тяжкой работе Руки свои опустив. Голову тихо склоня,
Творец великих вдохновений! Я сохраню в душе моей Очарование мгновений, Столь счастливых в близи твоей!
Нет, не прошла, певец наш вечно юный, Твоя пора: твой гений бодр и свеж; Ты пробудил давно молчавши струны, И звуки нас пленили те ж.
Кто ты, призрак, гость прекрасный? К нам откуда прилетал? Безответно и безгласно Для чего от нас пропал?
Снова гений жизни веет; Возвратилася весна; Холм на солнце зеленеет; Лед разрушила волна;
Отрывок Что наш язык земной пред дивною природой? С какой небрежною и легкою свободой
До рассвета поднявшись, коня оседлал Знаменитый Смальгольмский барон; И без отдыха гнал, меж утесов и скал, Он коня, торопясь в Бротерстон.
Песня
Дубрава шумит;
Сбираются тучи;
На Посидонов пир веселый, Куда стекались чада Гелы1 Зреть бег коней и бой певцов, Шел Ивик, скромный друг богов.
Были и лето и осень дождливы; Были потоплены пажити, нивы; Хлеб на полях не созрел и пропал; Сделался голод, народ умирал.