Снова гений жизни веет; Возвратилася весна; Холм на солнце зеленеет; Лед разрушила волна; Распустившийся дымится Благовониями лес, И безоблачен глядится В воды зеркальны Зевес; Все цветет - лишь мой единый Не взойдет прекрасный цвет; Прозерпины, Прозерпины На земле моей уж нет. Я везде ее искала, В дневном свете и в ночи; Все за ней я посылала Аполлоновы лучи; Но ее под сводом неба Не нашел всезрящий бог; А подземной тьмы Эреба Луч его пронзить не мог: Те брега недостижимы, И богам их страшен вид... Там она! неумолимый Ею властвует Аид. Кто ж мое во мрак Плутона Слово к ней перенесет? Вечно ходит челн Харона, Но лишь тени он берет. Жизнь подземного страшится; Недоступен ад и тих; И с тех пор, как он стремится, Стикс не видывал живых; Тьма дорог туда низводит; Ни одной оттуда нет; И отшедший не приходит Никогда опять на свет. Сколь завидна мне, печальной, Участь смертных матерей! Легкий пламень погребальный Возвращает им детей; А для нас, богов нетленных, Что усладою утрат? Нас, безрадостно-блаженных, Парки строгие щадят... Парки, парки, поспешите С неба в ад меня послать; Прав богини не щадите; Вы обрадуете мать. В тот предел - где, утешенью И веселию чужда, Дочь живет - свободной тенью Полетела б я тогда; Близ супруга, на престоле Мне предстала бы она, Грустной думою о воле И о матери полна; И ко мне бы взор склонился, И меня узнал бы он, И над нами б прослезился Сам безжалостный Плутон. Тщетный призрак! стон напрасный! Все одним путем небес Ходит Гелиос прекрасный; Все навек решил Зевес; Жизнью горнею доволен, Ненавидя адску ночь, Он и сам отдать неволен Мне утраченную дочь. Там ей быть, доколь Аида Не осветит Аполлон Или радугой Ирида Не сойдет на Ахерон! Нет ли ж мне чего от милой, В сладкопамятный завет: Что осталось все, как было, Что для нас разлуки нет? Нет ли тайных уз, чтоб ими Снова сблизить мать и дочь, Мертвых с милыми живыми, С светлым днем подземну ночь?.. Так, не все следы пропали! К ней дойдет мой нежный клик: Нам святые боги дали Усладительный язык. В те часы, как хлад Борея Губит нежных чад весны, Листья падают, желтея, И леса обнажены: Из руки Вертумна щедрой Семя жизни взять спешу И, его в земное недро Бросив, Стиксу приношу; Сердцу дочери вверяю Тайный дар моей руки И, скорбя, в нем посылаю Весть любви, залог тоски. Но когда с небес слетает Вслед за бурями весна: В мертвом снова жизнь играет, Солнце греет семена; И, умершие для взора, Вняв они весны привет, Из подземного затвора Рвутся радостно на свет: Лист выходит в область неба, Корень ищет тьмы ночной; Лист живет лучами Феба, Корень Стиксовой струей. Ими таинственно слита Область тьмы с страною дня, И приходят от Коцита С ними вести для меня; И ко мне в живом дыханье Молодых цветов весны Подымается признанье, Глас родной из глубины; Он разлуку услаждает, Он душе моей твердит: Что любовь не умирает И в отшедших за Коцит. О! приветствую вас, чада Расцветающих полей; Вы тоски моей услада, Образ дочери моей; Вас налью благоуханьем, Напою живой росой, И с Аврориным сияньем Поравняю красотой; Пусть весной природы младость, Пусть осенний мрак полей И мою вещают радость, И печаль души моей.
Год: 1831
Источник: В. А. Жуковский. Собрание сочинений в четырёх томах.Москва: Художественная литература, 1959.
В. А. Жуковский. Собрание сочинений в четырёх томах.Москва: Художественная литература, 1959. → Гаральд
В. А. Жуковский. Собрание сочинений в четырёх томах.Москва: Художественная литература, 1959. → Мщение
В. А. Жуковский. Собрание сочинений в четырёх томах.Москва: Художественная литература, 1959. → Таинственный посетитель
В. А. Жуковский. Собрание сочинений в четырёх томах.Москва: Художественная литература, 1959. → Суд божий над епископом
В. А. Жуковский. Собрание сочинений в четырёх томах.Москва: Художественная литература, 1959. → Мотылек и цветы