Мне ведомо море, седой океан: Над ним беспредельный простерся туман. Над ним лучезарный не катится щит; Но звездочка бледная тихо горит. Пускай океана неведом конец, Его не боится отважный пловец; В него меня манит незанятый блеск, Таинственный шепот и сладостный плеск. В него погружаюсь один, молчалив, Когда настает полуночный прилив, И чуть до груди прикоснется волна, В больную вливается грудь тишина. И вдруг я на береге - будто знаком! Гляжу и вхожу в очарованный дом: Из окон мне милые лица глядят И речи приветные слух веселят, Не милых ли сердцу я вижу друзей, Когда-то товарищей жизни моей? Все, все они здесь! Удержать не могли Ни рок их, ни люди, ни недра земли! По-прежнему льется живой разговор; По-прежнему светится дружеский взор... При вещем сиянии райской звезды Забыта разлука, забыты беды. Но ах! пред зарей наступает отлив - И слышится мне не отрадный призыв... Развеялось все - и мерцание дня В пустыне глухой осветило меня.
Год: 1832
Источник: А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.Москва: Правда, 1987.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.Москва: Правда, 1987. → Суров и горек черствый хлеб изгнанья...
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.Москва: Правда, 1987. → Бурное море при ясном небе
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.Москва: Правда, 1987. → Греческая песнь
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.Москва: Правда, 1987. → К Матюшкину
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.Москва: Правда, 1987. → Горько надоел я всем...