Какое счастье, благодать Ложиться, укрываться, С тобою рядом засыпать, С тобою просыпаться!
Я к ночным облакам за окном присмотрюсь, Отодвинув тяжелую штору. Был я счастлив — и смерти боялся. Боюсь И сейчас, но не так, как в ту пору.
Звезда над кронами дерев Сгорит, чуть-чуть не долетев. И ветер дует... Но не так,
Эти сны роковые - вранье! А рассказчикам нету прощенья, Потому что простое житье Безутешней любого смещенья.
Свежеет к вечеру Нева. Под ярким светом Рябит и тянется листва За нею следом.
Еще чего, гитара! Засученный рукав. Любезная отрава. Засунь ее за шкаф.
Л. Я. Гинзбург Эти бешеные страсти И взволнованные жесты —
Ни царств, ушедших в сумрак, Ни одного царя,- Ассирия!- рисунок Один запомнил я.
Чтоб двадцать семь свечей зажечь С одной горящей спички, Пришлось тому, кто начал речь, Обжечься с непривычки.
Я представляю все замашки Тех двух за шахматной доской. Один сказал: "Сыграем в шашки? Вы легче справитесь с тоской".
Расположение вещей На плоскости стола, И преломление лучей, И синий лед стекла.
Декабрьским утром черно-синим Тепло домашнее покинем И выйдем молча на мороз. Киоск фанерный льдом зарос,
Прозаик прозу долго пишет. Он разговоры наши слышит, Он распивает с нами чай. При этом льет такие пули!
Два наводненья, с разницей в сто лет,
Не проливают ли какой-то свет
На смысл всего?
Не так ли ночью темной
Человек привыкает Ко всему, ко всему. Что ни год получает По письму, по письму