В дыму, в крови, сквозь тучи стрел
Теперь твоя дорога;
Но ты предвидишь свой удел,
Грядущий наш Квирога!
5 И скоро, скоро смолкнет брань
Средь рабского народа,
Ты молоток возьмешь во длань
И воззовешь: свобода!
Генерал не попал
< >
Но к обеду опоздал,
На скользком поприще Тимковского наследник!
Позволь обнять себя, мой прежний собеседник.
Недавно, тяжкою цензурой притеснён,
Всегда так будет как бывало:
Таков издревле белый свет:
Ученых много — умных мало,
Всем красны боярские конюшни:
Чистотой, прислугой и конями;
Всем довольны добрые кони:
Прости, счастливый сын пиров,
Балованный дитя Свободы!
Итак, от наших берегов,
Вот Муза, резвая болтунья,
Которую ты столь любил.
Раскаялась моя шалунья,
5 Придворный тон ее пленил;
Вот Виля — он любовью дышет,
Он песни пишет зло,
Как Геркулес, сатиры пишет,
Воспоминаньями смущенный,
Исполнен сладкою тоской,
Сады прекрасные, под сумрак ваш священный
Навис покров угрюмой нощи
На своде дремлющих небес;
Восстань, восстань, пророк России,
В позорны ризы облекись,
Иди, и с вервием на выи
Восстань, о Греция, восстань.
Недаром напрягала силы,
Недаром потрясала брань
Когда для смертного умолкнет шумный день,
И на немые стогны града
Полупрозрачная наляжет ночи тень
Помнишь ли, мой брат по чаше,
Как в отрадной тишине
Мы топили горе наше
Ворон к ворону летит,
Ворон ворону кричит:
«Ворон, где б нам отобедать?