Дмитрий Минаев

От жалоб жизнь не станет краше,

И я молчу под гнётом бед.

Как вы живёте — дело ваше,

Спит покойно сирот притеснитель,

Вор общественный, сытый грабитель…

Пред кивотом лампадка горит…

Нет, не в столице, не при устье

Гранитом скованной Невы,

А там, в уездном захолустье

Нельзя довериться надежде,

Она ужасно часто лжёт:

Он подавал надежды прежде.

Не верьте клевете, что мы стоим на месте,

Хоть злые языки про это и звонят…

Нет, нет, мы не стоим недвижно, но все вместе

Счастья не ведая сроду,

Жизнь он в воде потопил.

Бедный! Он умер, как жил:

Столица шумная в волнении…

Есть пища новая умам:

О предстоящем наводнении

В собственном сердце и уме человека
    должна быть внутренняя полиция...

                                                   (Н. Павлов)

Шлёт нам гостинцы Восток

Вместе с посольством особым.

«Ну-ка, веди, мужичок,

По недовольной, кислой мине,

По безобидной воркотне,

По отвращенью к новизне

Природа манит всех к себе, но как?

По-своему глядят все на щедроты неба…

В лесу густом сошлись — богатый весельчак,

Город чудный, город странный,

Дух свободы и вражды,

Город полуиностранный:

Быть может — в том не прекословлю —

Свела недаром нас судьба

Здесь под одну и ту же кровлю;

Мимо окон, всё чаще весною,
Погробальные поезды тянутся,

А за ними печали растут, как волна за волною:
Жёны мёртвых в надеждах обманутся,
5 Дети их сиротами останутся;
Сыновья, удаляясь на вечный покой,
Унесут в гроб с собою мечты золотые,
И польются, польются рекой
Слёзы матери, слёзы святые.

10 И всё чаще проходят печальные
Под окном кортежи погребальные;
У толпы городской перепуганный вид,
Самый воздух способствует сплину,

И всё чаще и чаще могильщика заступ стучит,
15 Пробивая замёрзшую глину…
Но утешимся…

Преданьями мира богаты,

Друзья мои, верьте вы мне:

Мы все без вины виноваты